Роботы наступают - Страница 108

108

Если вы согласны с доводом о том, что с течением времени экономика будет становится все менее трудоемкой, тогда вам придется согласиться и с выводом, логически следующим из этого, — о необходимости пересмотра схемы налогообложения с целью переноса центра тяжести с труда на капитал. В настоящее время, например, масштабные программы по поддержке пожилых людей финансируются главным образом из налогов на фонд заработной платы, которые взимаются с работников и работодателей. При таком порядке налогообложения компании, которые делают ставку на капитал и технологии, в известном смысле оказываются в положении безбилетного пассажира: зарабатывая на наших рынках и пользуясь преимуществами наших институтов, они отказываются участвовать в финансировании программ, которые так важны для всего нашего общества. Дальнейшее увеличение и без того несоразмерного налогового бремени, которое приходится нести компаниям в отраслях с большими затратами на труд, послужит еще одним фактором ускорения процесса замены человека средствами автоматизации везде, где это только возможно. В конце концов, наступит момент, когда дальнейшее существование этой системы будет просто невозможно. Нам придется перейти к новой системе налогообложения, предполагающей больший объем выплат компаний, которые активно используют технологии автоматизации и имеют относительно небольшой штат сотрудников. Нам придется забыть о том, что работники — источник средств для поддержки пенсионеров и финансирования социальных программ, и вместо этого признать, что этим источником является вся наша экономика в целом. Ведь темпы экономического роста намного опережают темпы создания новых рабочих мест и роста заработной платы.

Если мои предложения кажутся вам излишне смелыми, тогда у меня остается один последний совет политикам, который не может не сработать. С учетом рассмотренных нами тенденций кажется очевидным, что мы не должны сейчас приниматься за демонтаж той системы социальных гарантий, которая у нас уже есть. Сейчас уж точно самый неподходящий момент, чтобы сворачивать программы, от которых зависит жизнь наиболее уязвимых слоев населения, не предлагая ничего взамен.

Политическая жизнь в США настолько отравлена ядом раздоров и распрей, что участвующим в ней силам не удается достичь соглашения даже по самым простым вопросам экономической политики. На этом фоне легко отказаться от обсуждения более радикальных мер вроде гарантированного дохода по причине бессмысленности. Есть вполне объяснимый соблазн ограничиться исключительно небольшими, но при этом осуществимыми мерами второстепенного характера, отложив рассмотрение более важных проблем на неопределенное время.

Сейчас, когда эволюция технологий зашла уже так далеко, отмалчиваться опасно. Мы подбираемся к крутому участку экспоненциальной кривой. Темпы развития ускорятся, и будущее может наступить задолго до того, как мы будем к нему готовы.

Длившаяся десятилетиями борьба за создание системы универсального медицинского страхования в США служит прекрасной иллюстрацией того, с какими колоссальными трудностями нам придется столкнуться при попытке провести какие-либо масштабные экономические реформы. С момента внесения Франклином Рузвельтом предложения о создании национальной системы здравоохранения до принятия Закона о доступном медицинском обслуживании прошло почти восемьдесят лет. При этом в случае со здравоохранением у Америки были примеры давно устоявшихся и эффективно функционирующих систем, которые есть во всех развитых странах. Но примеров успешно работающих систем выплаты гарантированного дохода нет, равно как и примеров любых других мер, направленных на адаптацию к последствиям внедрения новых технологий в будущем. Нам придется все придумывать на ходу. А значит, время для осмысленной дискуссии еще не наступило.

В ходе этой дискуссии нам придется заняться углубленным анализом наших фундаментальных представлений о роли труда в экономике и о том, как люди реагируют на меры стимулирования. Все согласны с тем, что мотивация важна, но есть все основания полагать, что экономические меры стимулирования вполне можно ограничить без особых отрицательных последствий. Причем это справедливо для обоих полюсов на шкале доходов. Утверждение о том, что даже небольшое повышение предельных ставок налога на доходы самых богатых способно лишить их стимулов к предпринимательской деятельности и инвестированию, не выдерживает никакой критики. А тот факт, что и Apple, и Microsoft были основаны в середине 1970-х гг., т. е. тогда, когда максимальная ставка налога достигала 70 %, прекрасно показывает, что налоговые ставки для самых богатых не так уж и заботят предпринимателей. То же верно и для другого полюса: мотивировать самых бедных к труду, безусловно, нужно, но в такой богатой стране, как США, наверняка можно обойтись без крайних мер стимулирования, связанных с угрозой остаться без крыши над головой и средств к существованию. Мы должны преодолеть боязнь того, что слишком много людей окажется внутри вагона нашей экономики, пока активное меньшинство тянет его вперед, — благодаря автоматизации поезд начинает ехать сам.

В мае 2014 г. уровень занятости, по данным платежных ведомостей, в США наконец вернулся к своему докризисному пиковому значению, положив конец периоду масштабного восстановления экономики без создания рабочих мест, растянувшемуся на более чем шесть лет. Впрочем, даже несмотря на восстановление общего числа рабочих мест, все согласны с тем, что их качество значительно ухудшилось. В результате кризиса бесследно исчезли миллионы рабочих мест для среднего класса, тогда как большинство позиций, появившихся в процессе восстановления, относятся к разряду низкооплачиваемых. Значительная их часть — это рабочие места в сфере быстрого питания и розничной торговли, т. е. в отраслях, в которых, как мы видели, в наибольшей степени проявятся последствия развития робототехники и автоматизированных средств самообслуживания. Как долговременная безработица, так и число людей, которые не могут найти работу с постоянной занятостью, остаются на высоком уровне.

108